Ода к нужнику

О ты, вонючий храм неведомой богини!
К тебе мой глас… к тебе взываю из пустыни,
Где шумная толпа теснится столько дней
И где так мало я нашел еще людей!
Прими мой фимиам летучий и свободный,
Незрелый, слабый цвет поэзии народной!
Ты покровитель наш; в святых стенах твоих
Я не боюсь врагов завистливых и злых,
Под сению твоей не причинит мне страха
Ни взор Михайлова, ни голос Шлипенбаха!
Едва от трапезы восстанут юнкера,
Хватают чубуки — бегут, кричат: пора!
Народ заботливо толпится за дверями….
Вот искры от кремня посыпались звездами,
Из рукава чубук уж выполз как змея….
Гостеприимная отдушина твоя
Открылась бережно… огонь табак объемлет,
Приемная труба заветный дым приемлет!
Когда ж Ласковского приходит грозный класс,
От поисков его ты вновь скрываешь нас,
И…. скромная красавца молодого
Является тебе отважно без покрова!
Но вот над школою ложится мрак ночной,
Клерон уж совершил дозор обычный свой,
Давно у фортепьян не распевает ФеĬля…
Последняя свеча на койке Беливеля
Угасла… и луна кидает медный свет
На койки белые и лаковый паркет.
Вдруг шорох! слабый звук! и легкие две тени
Скользят по каморе к твоей знакомой сени…
Уж сблизились они… еще лишь миг единый
— Но занавес пора задернуть над картиной,
Пора, чтоб похвалу неумолимый рок
Не обратил тебе в язвительный упрек.